Перспективы туманны. Русская Африка после Пригожина

Смерть Евгения Пригожина, Дмитрия Уткина и Валерия Чекалина автоматически ставит вопрос о судьбе т.н. «русской Африки». Без преувеличения сказать, на судьбе как минимум нескольких государств, которые благодаря работе компании не только изгнали банды террористов со своей территории и избавились от западного неоколониализма, но и обрели реальный суверенитет.

Центральноафриканская Республика, Мали, Буркина-Фасо, Гвинея, Судан и ряд других стран, в которых вёл деятельность Пригожин, оказались на распутье. Надеюсь, Россия как государство сможет предложить им своё покровительство. Однако вопрос состоит в эффективности работы. Насколько интересно официальной Москве заниматься проблемами ЦАРа или Мали — вопрос открытый.

Да, с формальной точки зрения какая-то деятельность вестись может. Но основной вопрос — заинтересованность. Интересы Пригожина были понятны. Так получилось, что они совпали с интересами вышеназванных государств. Они получали защиту. Взамен давали право вести бизнес. Золото, нефть, алмазы — всем этим занимался Пригожин, получая доступ к соответствующим месторождениям. Но, естественно, на справедливых и партнерских условиях.

Не нужно кривить душой и пытаться убеждать других и самого себя, что в Африке «Вaгнер» действовал исключительно исходя из честолюбия. Одно другого не исключает. И, в данном случае, дополняет. Многие сотрудники компании никогда и не скрывали, в том числе, в личных беседах, что едут в Африку зарабатывать деньги. Это абсолютно нормально. Более того, позволяет избавиться от никому не нужных и, зачастую, вредных иллюзий.

И так получилось, что работа «Вaгнера» в Африке устраивала всех: Россию как государства, непосредственно Пригожина как руководителя компании и, конечно, сами африканские страны. И не устраивала Запад.

Можно с уверенностью сделать вывод, что такой формат работы являлся более чем эффективным. Москве не было необходимости до мельчайших подробностей разбирать то, что происходит в отдельно взятой небольшой стране. Всю работу выполнял Пригожин, давая России всё новых союзников.

Что будет теперь с африканской Империей «Вaгнера» — вопрос открытый. И перспективы, увы, туманны. В первую очередь, из-за бюрократизации процессов. Ведь на государственном уровне достаточно непросто принимать решение о вводе даже небольшого контингента в ту или иную страну. Если речь идёт о Сирии или Ливии — здесь всё понятно. Но кто возьмет на себя ответственность залезть вглубь континента? В условные ДР Конго, Мозамбик или же Мадагаскар? А доступ к небольшим по мировым меркам рудникам и месторождениям драгоценных металлов России как государству вряд ли может быть интересен.

В качестве примера можно вспомнить историю с Суданом. На протяжении уже нескольких лет идёт согласование строительства военно-морской базы в этой стране. Решение до сих пор не принято. А Пригожин как частное лицо не был скован различными бюрократическими препятствиями. Ему ни от кого не нужно было получать разрешение. Он договаривался непосредственно с местными руководителями.

Да и населению России вряд ли объяснишь, почему русские солдаты должны находиться и воевать в условной Центральноафриканской Республике. За кого и за что? С ЧВК «Вaгнер» таких вопросов не возникало, всё было предельно понятно.

Что делать сейчас с африканскими проектами — ответа на этот вопрос пока что нет. Надеюсь, Москва имеет какой-либо план, ведёт переговоры с лидерами африканских государств. Возможно, попробуют продолжить работу механизма ЧВК. К тому же, такие компании, помимо «Вaгнера» у нас существуют, хоть и являются менее известными.

В общем, значение Пригожина для российской политики на африканском континенте сложно переоценить. За короткий срок, имея небольшие ресурсы, он смог добиться такого результата, который не показывают ни США, ни Франция, ни Китай. Повторить результат или, хотя бы, его сохранить будет сложно. Но надеюсь на лучшее.